понедельник, 25 ноября, 2024
Барнаул, 1 апр. – Атмосфера. Шоу иллюзионистов братьев Сафроновых в понедельник с большим успехом прошло в Барнауле. После выступления один из артистов – Сергей Сафронов – поделился с ИА "Атмосфера" некоторыми профессиональными секретами.
– Сергей, сегодняшнее шоу анонсировалось как новая программа. Вообще тяжело ли придумывать новые номера?
– На самом деле создание первой программы заняло у нас семь лет, поскольку жанр иллюзии – один из самых дорогих в мире. Если для артиста записать хит стоит порядка пяти тысяч долларов, то любой иллюзионный аппарат очень дорого стоит. То, что вы видели сегодня, стоит 40 миллионов рублей. Поэтому создание такой программы занимает очень много времени, это большие траты. Профессионалов, способных создать подобные иллюзионные аппараты, которые используются у нас, нет в России. Те ребята, которые с нами на площадке работают, вместе с нами все создают. Они знают, как это все собирать, как устанавливать. Мы сами все это сделали своими руками.
На сегодняшний день у нас уже три полноценных иллюзионных шоу: Imagination, "Чудесариум" и сегодня вы смотрели гибрид "Телепорта" и "Чудесариума". В Москве их видели как отдельные шоу, здесь гибрид, потому что привезти такое огромное количество оборудования практически невозможно. Да не то что невозможно, это нереально! Из-за того, что маленькие площадки, неудобные "карманы", старые штанкеты и так далее. Я не говорю именно про Барнаул, я говорю про сегодняшнее положение некоторых театров. Иногда приезжаешь в филармонию и понимаешь, что можешь здесь слона "появить". А бывают такие театры, что думаешь – это бы отработать.
– Тяжело ли происходит сам процесс рождения новых номеров?
– Вот вы говорите "рождение". А у вас есть ребенок?
– Пока нет.
– Ключевое слово "пока". Процесс рождения – очень трудоемкий, продолжительный, много забирающий энергии, мыслей. Ты забываешь даже о себе. То же самое и с номером. Есть шаблоны, но мы от них уже оттолкнулись. Нам не интересно использовать те принципы иллюзионного ремесла, которые использовались в прошлом веке. Сегодня наш жанр, к счастью, как губка впитывает новые технологии, а их сейчас огромное количество. Поэтому, хватаясь за них, экспериментируя, думая, как можно было бы ту или иную "магию" использовать на сцене, мы "рождаем" новые номера. По большому счету они рождаются из каких-то изобретений человечества. Иногда это бывает от прослушивания музыки. Я на самом деле не лукавлю. Это не самый редкий случай, когда ты едешь в машине или в кино когда сидишь – послушал какой-то саундтрек и подумал – "вот оно – то, что нужно!". И ты прямо увидел какой-то номер, придумал что-то интересное.
– Сергей, вы только что назвали громадную цифру – 40 миллионов рублей. Да, сегодня мы увидели переполненный зал. Но такое же, наверное, не всегда бывает… Цель оправдывает средства?
– Ну конечно! Мы только в Москве за десять новогодних дней сделали 39 концертов. По четыре шоу в день. Полторы тысячи мест в зале. Доставлялись еще 200 мест на каждый концерт. 1700 зрителей пришли посмотреть шоу. И так по четыре раза в день. Я не хочу сказать, что мы единственные артисты, кто так собирает зал. Я не знаю, как собирают другие. Хотя представляю, какой зал собирает Киркоров, потому что он один такой. Когда есть артист, единственный в своем роде, конечно люди пойдут! Безусловно, не всегда полные залы, мы все прекрасно понимаем. Даже если бы наше шоу было затратно, то мы бы все равно этим занимались. Почему мы семь лет делали первую программу? Потому что мы делали это, зарабатывая по 100 долларов на корпоративах. Как-то надо было жить и еще на эти деньги ехать на строительный рынок, покупать фанеру, приносить домой, пилить-сверлить ее, делать свои первые ящики. Тоже не сразу все получается. Первое шоу на несколько порядков дешевле было. Есть у нас сейчас такие "иллюзионы", вот они стоят и ждут своей очереди, потому что не получается, а вложено в них уже прилично – можно было бы машину купить. А вот он стоит, зараза, и глаза мозолит. Ну вот не получилось. Была задумка, была идея, на бумаге, в голове – все получилось. Вот стоит он, миллион, ты обходишь его стороной… Хотя даже если посмотреть на это все – да просто груда металлолома, по большому счету. Хорошо горит, если дерево (смеется). Для людей, которые в этом ничего не понимают, это просто груда бесполезного материала. А когда ты понимаешь, как все это работает… Ты понимаешь, что это надо доделать, этому нужна сварка. Все это надо привести, поднять… Все вместе это обрастает большими деньгами.
– Даже самые великие и знаменитые иллюзионисты рано или поздно раскрывают свои секреты. Сложно ли вам делиться технологией с теми людьми, которых вы фактически только что сами обманули?
– Где-то в 2003-2004 годах на канале "Домашний" была рубрика у Вадима Тихомирова "Полезное утро", мы там как раз обучали каким-то простым фокусам. Потом нам поступило предложение от Первого канала, программа "Первый класс", где мы со старыми аппаратами показывали фокусы. Все для того, чтобы маленький мальчик посмотрел это. Мы ведь тоже когда-то были детьми, смотрели программы в исполнении других артистов, и именно это дало нам возможность познать секрет ремесла, именно это дало нам возможность попробовать что-то сделать. Отталкиваясь от этого, экспериментируя, создается номер. Сейчас здесь (в шоу. – Прим. авт.) нет ни одного классического принципа, который использовался хотя бы три года назад. Создавая новое шоу, мы черпали из новых достижений. Раньше я рвал и метал, думал "Сволочи, пораскрывали все секреты!", а потом, наверное в силу мудрости, возраста, я вижу, как все иллюзионисты открывают свои магазины, просто продают свои фокусы. Поэтому я не боюсь того, что кто-то узнает наш секрет, афиширует его. Я и мои братья настолько заняты своим делом, своим ремеслом, что мы всегда придумаем и знаем наперед, как красиво обмануть народ. Поэтому устанете разоблачать (улыбается).
– Говорят, что в реалити-шоу "Битва экстрасенсов" вы "играете роль скептика". Вы действительно ее играете или на самом деле не верите?
– Я ничего не играю. Там, правда, нет никакого сценария, я какой там, такой и в жизни. И когда люди ко мне подходят, просят о чем-то, мне их искренне жаль, потому они понимают – ничто, кроме чуда, помочь им не может. Бывают люди, загнанные в тупик. Тут уже бесполезно убеждать их в том, что "Ребята, вы же пришли к скептику!". Я на программе, наоборот, вас отговариваю ходить к этим шарлатанам, называю их клоунами, психологами и колдунами. Какие колдуны?! Даже если б это колдовство работало, я, наверное, перед вами бы не сидел. Я слышал столько проклятий! Они-то неопытные, у них на груди микрофончик. И они забывают, что он у них висит и что он всегда работает. А я если не в кадре, сижу в звукорежиссерской и слушаю после того, как порвал его на части, что он говорит в интервью. Он говорит: "Прокляну!" Такое реально было! "Эту рыжую сволочь я прокляну!" Я посмеялся, ну-ну, давай.
– Столько сезонов в программе... Хоть чуть-чуть, хотя бы в барабашек или другую нечисть стали верить?
– В барабашек? Да, конечно! Бывало, дома сижу, а он не то что бродит – в холодильнике жрет! Меня, зараза, объедает. Потом с утра просыпаюсь – что-то тяжесть какая-то. Все почему-то ночью еда из холодильника пропадает! И я же не говорю, что это барабашка (смеется).
– Может, жена?
– Нет, точно барабашка! Жена спит. Я проверял. Ходил, открывал холодильник. Все-таки барабашка живет.
– В обычной жизни используете свои сценические примочки? Ну, не считая монеты за ухом.
– А вот, между прочим, из-за уха монетку я постоянно использовал в своей жизни. Нет, мы с братьями посвящаем своим "примочкам" на сцене столько времени, что в жизни я люблю прийти домой, налить себе холодный чай с пенкой, включить телевизор и тупо смотреть Малахова.
– Какого именно?
– Геннадия Петровича, естественно. Куда бы этот огурец засунуть? Кому?
– В преддверии самого смешного дня, 1 апреля, хотелось бы узнать, разыгрываете ли вы с братьями друг друга?
– У нас семь лет гастрольной деятельности выпадает на этот праздник, и несколько забавных моментов было. Я не знаю, как кто будет подшучивать завтра… Ах, завтра выходной же! Ну, слава богу! Следующий же концерт 2 апреля! Есть у нас номер с роялем. Я сажусь за рояль и вижу, что у меня там, где ноты стоят (хотя их вообще там не должно быть), как ноты развернут журнал "Плейбой". Я играю, а на меня из-за кулис все смотрят и хихикают, радуются. Ах так, думаю. Бросаю играть, беру "ноты" и демонстративно разворачиваю журнал. А еще у Андрея был вот какой случай. Романтический номер с девушкой. Они танцуют, потом он сажает ее на стул, закрывает тканью, потом сбрасывает ее, а девушка растворяется в воздухе. Она якобы была его музой. Он подходит к авансцене, там лежит рамочка с ее фотографией. Он с нежностью смотрит на нее, разворачивает так, чтобы камера правильно сняла крупным планом, а там вместо изображения девушки была жаба. Андрей это увидел и, конечно же, не повернул к зрителям… Вот такие вещи мы делаем.
Записала Анна Сёмина
